Битва за Кальдерон - Страница 88

— Мог бы придумать что-нибудь получше, — спокойно сказал он.

Бренсис повернулся спиной к Тави и с рычанием уставился на Макса. Затем он махнул рукой, камни мостовой начали вырываться из земли и полетели в Макса тяжелым, смертельно опасным облаком.

Макс поднял левую руку и с мрачным выражением на лице сжал ее в кулак. Одна из каменных стен переулка тут же превратилась в воду и встала перед Максом, защищая его от камней. Они ударялись в землю, не долетев до него, и рассыпались на мелкие осколки. Через секунду стена вернулась в свое обычное состояние. Макс опустил руку, продолжая идти вперед.

Бренсис снова зарычал, и из земли начали вырываться новые камни. На сей раз их было намного больше, но Макс сделал резкий жест и небольшой штабель дров, аккуратно сложенный у одной из стен, и дюжина поленьев, каждое толщиной с бедро Тави, неожиданно ожили, изогнулись и помчались в сторону Бренсиса.

Бренсис выпустил камни, которые начал поднимать, и его меч превратился в сверкающую паутину. Каждое из поленьев он разрубил пополам, во все стороны полетели куски дерева. Макс бросился вперед, держа в руке меч, и Бренсис с отчаянным криком ярости и страха пошел ему навстречу. В переулке раздался звон стали, искры расцветали в облаках огненного дождя там, где клинок встречался с клинком. Они сталкивались, затем противники скользили мимо друг друга, поворачивались, снова поднимали оружие, и их движения были изящны и отточены, точно движения искусных танцоров.

Тави заметил, как после третьего выпада на лице Макса мелькнуло изумление. Он был умелым фехтовальщиком, но, видимо, недооценил Калара Бренсиса, который оказался равным ему по силе противником; они сделали еще несколько выпадов, звенела сталь, но крови так и не было.

А потом Бренсис, стоя лицом к Тави, мерзко улыбнулся, поднял руку и выбросил ее в сторону Тави. С кончиков его пальцев соскользнул огонь и помчался к беспомощному парню.

— Нет! — закричал Макс, повернулся, взмахнул рукой, и перед Тави возникла стена ветра, которая остановила пламя, прикрыв Тави, точно щитом, хотя воздух стал таким горячим, что он обжигал легкие.

— Макс! — завопил Тави.

Бренсис вонзил свой сверкающий меч Максу в спину, и его кончик вышел у него из живота.

Макс побледнел, и его глаза широко раскрылись от удивления.

Бренсис повернул меч раз, потом еще и вытащил его из тела Макса.

Макс выдохнул и упал на четвереньки. Неожиданная тишина воцарилась в переулке.

— Да, — сказал Бренсис, который тяжело дышал, глаза его сияли. — Наконец-то.

Он махнул рукой, и резкий порыв ветра набросился на спину Макса, разорвал рубашку и оставил у него на спине длинную, окровавленную рану.

— Мерзавец. Задавака. Такой уверенный в себе. — Бренсис снова пошевелил запястьем, открывая зажившие шрамы на спине Макса, заставляя его снова страдать от жуткой боли.

Макс застонал, каждый новый удар заставлял его опускаться все ниже и ниже. Но когда он поднял голову и посмотрел на Тави, на его лице застыли демонстративная решимость и одновременно страх и боль. Тави неожиданно почувствовал, что его запястья и ноги освобождаются от пут, и его собственный беспомощный страх и ярость взмыли на новые высоты, когда он понял, что Макс задумал.

Бренсис не обращал никакого внимания на Тави, сосредоточившись на Максе, одновременно выкрикивая в его адрес злобные оскорбления. Макс издал хриплый стон и почти полностью опустился на землю, а Тави вдруг понял, что он свободен и камень его больше не держит.

Он расставил ноги, перевернул кинжал, зажал клинок между пальцами и уверенным движением швырнул его в горло Бренсиса. Кинжал начал вращаться в воздухе, и Бренсис лишь в последний момент его увидел. Он отшатнулся, но клинок скользнул по его щеке, полилась кровь, а в следующее мгновение кинжал вонзился Бренсису в ухо.

Тави знал, что у него всего несколько секунд до того, как Бренсис придет в себя и прикончит их обоих. Он бросился вперед, перепрыгнул через Макса, врезался плечом в грудь Бренсиса, и оба рухнули на землю. Бренсис потянулся за своим кинжалом, но Тави с силой, рожденной отчаянием, вдавил палец ему в глаз, и Бренсис завопил.

Думать было некогда, времени на сложные тактические приемы не осталось. Драка была отвратительной, неукротимой, жестокой. Бренсис схватил Тави за горло свободной рукой и собрался сломать ему адамово яблоко, прибегнув к силе, рожденной магией фурий, но Тави вцепился зубами ему в предплечье и почувствовал, как кровь наполнила его рот. Бренсис снова закричал. Тави принялся наносить ему удары кулаками, превратившимися в мощные молоты, в то время как Бренсис пытался вытащить свой меч, но у него ничего не получалось на таком близком расстоянии от Тави.

Тави, продолжая наносить удары, издал боевой клич, ужас и страх придали ему новые силы. Бренсис попытался отползти в сторону, но Тави схватил его за косу и принялся колотить лицом о камни улицы, снова и снова прижимая его к мостовой, пока наконец тело под ним не обмякло и Бренсис не перестал сопротивляться.

В этот момент на голову Тави обрушился сильный удар, и он отлетел от Бренсиса.

Тави рухнул на землю, ничего не видя перед собой. Но он все-таки заставил себя поднять голову, в которой отчаянно пульсировала боль, и увидел, как из тумана появился мужчина, одетый в зелено-серый костюм. Тави с трудом узнал в нем лорда Калара.

Тот презрительно посмотрел на Тави, подошел к Бренсису и пнул сына носком сапога.

— Вставай, — сказал Калар, в голосе которого звенела ярость.